BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Мишка - навсегда! (глава 1)Часть 2 Не уверен, но всё-таки, похоже, я вырубился, ненадолго, впрочем. Если я и отключился,
то вынырнул из спасительного беспамятства тут же. "Что же это? Как же мне теперь? Я
ведь жить теперь не смогу! Нет, не могу! - меня подкидывает словно порывом неодолимого
урагана. - Будьте вы прокляты, твари, выродки блядские! Не буду я жить! Что же делать?!
На крышу! Ну, конечно, и оттуда уж птичкой..." Слёзы хлещут без остановки, рыдания рвут
мне лёгкие. Я срываюсь с места и вылетаю на лестничную площадку. Я, почти ничего не
видя из-за слёз, слепо тычусь в двери лифта. Чёрт, не подключили ещё! У нас тоже не
сразу заработал, мама смеялась, говорила, что это полезно для здоровья, хорошо мол,
что начальство у нас о нём заботится... В мерцающей пелене перед моими глазами возникает
любимое лицо. Как же мне ей в глаза посмотреть теперь? Ну, нет! Я, стиснув челюсти
так, что зубы скрипят, скачками несусь вверх по лестнице. Девятый этаж. Я даже не
запыхался, и слёзы неожиданно перестают бежать. Меня переполняет ясная решимость и
холодная острая ненависть. Я бездумно размазываю свою кровь, слёзы и молофью этих
тварей по щекам. Наверх, по узким ступенькам решетчатой железной лестницы! Направо люк
на чердак, налево обитая скользкой жестью дверь для обслуживания лифта, и вот, наконец,
такая же жестяная дверь на крышу. Я зло усмехаюсь - замок, конечно же, не успели повесить.
Петли просто закручены толстой стальной проволокой. Это я на раз... Вот чёрт, здорово
замотали! Я, раздирая пальцы и ладони в кровь, не замечая боли, пытаюсь раскрутить
проклятый накрученный узел. Слёзы снова градом катятся у меня из глаз, да и фиг с ними!
Недолго уже, подаётся потихоньку гадская проволока. Я вдруг замираю: слышно, как
кто-то поднимается по лестнице. Я стараюсь унять сбившееся всё-таки дыхание. Надо тихо,
неслышно переждать, пока этот кто-то не зайдёт к себе в квартиру. Вот ведь некстати как,
всегда у меня всё наперекосяк! Сегодня я, правда, превзошёл самого себя. Я горько, вкривь
ухмыляюсь. Ну, ничего, узел уже почти раскрутился, щас пройдут и всё... Ну чего он там
стоит, блин! Ключи потерял, что ли? Вот же гадство - сюда, кажись, поднимается! Нет, ну
почему же мне сегодня день такой выпал?! Я смотрю вниз и сквозь новую волну ужаса
узнаю в поднимающемся ко мне третьего из этих тварей! Ноги сразу становятся ватными, и
я медленно оседаю по побеленной извёсткой стене на пол. Ну да! Он! Он же со мной ничего
не стал делать, вот и вернулся - передумал, значит. Захотелось и ему. Я, застонав почти
в голос, прячу голову между коленками и накрываю её руками. Не буду! Пусть хоть на куски
меня рвёт, тварь! Всё равно сдохну сегодня! Мама, мамочка ты моя милая, где же ты...
- Ты здесь? Ну, я так и подумал! В подсобке тебя нет, я вот тут шапку твою прихватил
и сумку, что ж ты их бросил-то? Эй, пацан! Ты чего? Да не бойся ты, ничего я тебе не
сделаю. Я сквозь красный туман в голове чувствую, как он присаживается передо мной
на корточки, осторожно пытается разжать мои руки. - Да ладно, брось, кончилось уже всё,
ничего с тобой больше... - я резко вскидываю голову, сквозь слёзы смотрю на него. Он,
осёкшись на полуслове, раскрыв рот, потрясённо смотрит на меня. Похоже, видок у меня тот
ещё. - Что, и тебе захотелось, да?! Что ж ты там растерялся? Вот дружки-то твои посмелее
будут, ловко они со мной, вдвоём-то... - рыдания снова перехватывают мне горло. - Ни...
ничего я тебе не бу... Не буду я ничего, на, бей, тварь, можно! Он хватает меня за
запястья, начинает встряхивать мои руки. - Ну что же ты, а? Ну, успокойся, ну,
пожалуйста! Я же сказал, что ничего тебе не сделаю. Ну всё, кончай, пацан, а? Тише, тише,
всё уже... Он встряхивает мои руки снова, несильно, даже как-то осторожно, и с правой
моей ладони вдруг срывается капелька крови и падает ему на щёку. Он растерянно выпускает
мои руки, вытирает эту каплю и недоумённо рассматривает свою руку. - Что это? Это же
кровь! Он снова берёт меня за руки и, довольно больно их выкрутив, смотрит на мои ладони.
- Ни фига себе! Где это ты так?! Он, задрав голову, смотрит на проволоку, на двери.
И сама проволока, и дверь рядом с ней перемазаны моей кровью. - Вот же чёрт! На
крышу-то тебя зачем потянуло, а? Я, не мигая, смотрю ему прямо в глаза. Меня снова
наполняет всё те же восхитительные решимость и ненависть. Тварь! Сдохни сразу же после
меня, тварь! Его серые глаза вдруг широко раскрываются - похоже, он понимает... - Да ты
что, пацан! Рехнулся, бля! Ты что?! - его глаза темнеют, тонкие ноздри раздуваются и
опадают, он теперь трясёт меня за плечи, трясёт всерьёз, я даже стукаюсь головой о стену. -
Думать даже об этом забудь! Ты о родителях подумай! А мне что потом, следом за тобой,
что ли?! Я же ничего тебе не сделал! Ну, прости, не помешал я этим уродам! Да успокойся ты,
никто никогда ничего об этом не узнает! И их ты больше не увидишь никогда! Обещаю тебе! Они
вообще не с нашего района, я с ними в больнице просто познакомился, лежали вместе - всё,
забудь про них. Ну всё, всё, кончай психовать, не хочу я с тобой с крыши прыгать. Я всё
так же, не мигая, смотрю ему прямо в глаза. Он пытается мне улыбнуться, но получается не
очень - видно, что он здорово потрясён. Ненавижу! Кожа у меня на скулах натягивается, губы
немеют. Мне знакомо это моё состояние, случалось уже со мной такое несколько раз в жизни и
ничем хорошим это не заканчивалось... - Чтоб ты сдох, и эти гады твои, твари! Чтоб вы
сдохли! В больнице они вместе лежали! Пацанам вы там вместе за щёку давали, таким же, как
я?! Сдохни ты, будь ты проклят, тварь! Я говорю всё это негромко, сил орать у меня нет,
но голос мой звенит от чувства и от напряжения. Он отшатывается от меня. Я тяжело роняю
голову на коленки. Всё, решимость моя кончилась, растворилась в слезах. Ни с какой крыши
я уже прыгнуть не смогу... Я снова беззвучно плачу. Ну почему это случилось со мной! И
ведь какой хороший был день, на тренировке как бесились, и снег... Я чувствую у себя на
голове лёгкую, осторожную руку. Гладит ещё, сука, успокаивает! Но сил у меня нет даже
на то, чтобы просто скинуть эту паскудную, ненавистную мне руку. - Ну, послушай ты меня,
перестань, не плачь! Ну, погоди, да послушай же, блин! Прости меня, я как козёл поступил,
я должен был им помешать, сам не знаю, что со мной случилось, ступор какой-то! Стоял там
и смотрел, бля... Хуже их, точно! Мог же, мог! Одним движением мог я их остановить!
Запросто мог, я ведь самбо пять лет занимаюсь... Прости ты меня, если сможешь! А я себе
этого никогда не прощу! Ну, что ты хочешь? Всё сделаю. Ну, хочешь, я сейчас к ним поеду,
а? Прямо с тобой, вместе. А, чёрт, я знаю только, где Наиль живёт... Ну и хорошо, его это
идея была... Кровью, сука, умоется! В ногах у тебя ползать будет, хочешь? Ну, не молчи же
ты! Сам ему за щёку дашь! Хочешь? Я отрицательно качаю головой. - Отстань ты от
меня, пора мне давно... - устало шепчу я, поднимаю голову и вдруг вижу, что этот пацан
тоже плачет! Не так, как я, не сильно, но несколько слезинок всё же поблёскивает у него
на щеках. Вот ведь, блин! Неужели он так серьёзно переживает? Ему-то какое дело до того,
что со мной случилось? И ведь, правда же, он-то ничего со мной не делал. Ну, мог помешать
этим уродам, говорит, что мог, а как там на самом деле, кто ж его знает... Да и не изменишь
уже ничего! Молчал бы только потом, главное. Это самое главное: чтобы потом молчал! Да
сейчас мне и слушать его совсем не в тему... - Пусти, пойду я, - я освобождаюсь от его
рук и медленно, с каким-то трудом поднимаюсь на ноги. - Погоди, постой! Ну, куда же ты
пойдёшь в таком виде? Пойдём ко мне, умоешься, почистишься, я в этом же подъезде живу, мы
сюда на прошлой неделе переехали. На седьмом этаже. Пойдём? У меня и дома никого нет пока.
У меня в животе снова что-то обрывается. Я как-то невольно вжимаюсь в угол, чуть было
опять не присев от поганого липкого страха. Даже не могу отрицательно мотнуть головой.
- Да не бойся ты! - этот пацан, похоже, легко почувствовал моё состояние, и сейчас,
спустя двадцать лет, я не перестаю удивляться тому, с какой лёгкостью Мишка всегда может
угадывать мои чувства, настроение и иногда даже мысли мои... - Не бойся, говорю же! Не
снегом же тебе умываться - размажешь только всё. Ну, хочешь, я даже в квартиру заходить
не буду, а? Тебя запущу, собаку нашу в комнате закрою и тут же в подъезд выйду. Пойдём,
а? Его голос становится каким-то... жалобным? Нет, конечно. Просящим, скорее. Совсем
чуть-чуть. Но я, как ни странно, успокаиваюсь, тяжёлый ком в желудке потихоньку
рассасывается. В самом деле, привести себя в порядок мне просто необходимо. Необходимо,
как... как дышать! Мамы дома нет, на работе она, за это я не боюсь, это нужно мне самому.
Я просто физически не смогу зайти к себе домой со следами этой... этого... в общем, с этим
на лице. - Меня Миша зовут, а тебя как? - Ил... Илья, - всхлипнув, отвечаю я
машинально. - Ну, вот и хорошо! Ну что, Ил-Илья, пойдём? - говорит он, как ни в чём не
бывало. Я смотрю на него исподлобья. А-а, ладно, была не была! Хуже не будет, хуже уже
некуда... Да если бы он и хотел чего-то... ну, этого... он бы здесь попытался это сделать,
чего ж ему меня к себе домой-то тащить, палиться... Я молча киваю головой и, стараясь не
глядеть на этого, такого неожиданного для меня пацана, начинаю осторожно спускаться по
довольно крутой железной лестнице.
страницы [1] [2] [3] [4] . . . [12]
Этот гей рассказ находится в категориях: Любовь и романтика, 18-19-летние, Изнасилование
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|