BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Чёртик из коробочкиЧасть 1 Посвящается одному не очень осторожному пацану, который очень любит мотоциклы
- Ты понял?! Я тебя спрашиваю! Понял? Нет, так же, в самом деле, нельзя! То одно, то
другое. Я молчу. А что мне сказать? Молчу. - Илья, я так не могу, нельзя ведь так!
Я же не железный, у меня на фирме запар, сам же знаешь, и тут ещё вот это... Митька
осторожно стучит согнутым указательным пальцем по гипсу, наложенному на моё левое
предплечье. Я никак не реагирую, я думаю, считаю слоги. - Ил! - Это... Митька,
послушай:
Гипс обнаружил.
Зря вернулось сознанье.
Очень мне больно.
- Мало! Гипс снимут, я те вторую сломаю, сам! - А чо ждать-то? Когда ещё его снимут?
Давай щас ломай, чего там. Митька матерится, а потом вскидывается: - Погоди, ты что,
сознание терял?! - Да нет, Дим, это я так. Так красивее получается. - Ёб! Басё он
мне тут из себя строит, самое время, блядь! Да ты хоть скажи мне, как это случилось!
- Ну, это. Сам процесс? - У-у-у! Чтоб тебя! На кой мне процесс-то?! Какого ты на
"лежачего полицейского" налетел, ты ж знаешь, что он там, ведь каждый божий день через
него по Доменщиков ездишь. - Ди-им, конча-ай. Митька вздыхает, отрывает взгляд от
дороги, поправляет мне куртку, накинутую на плечи. - Больно? - До усрачки. Митька
снова вздыхает: ему меня жалко. - Домой приедем, я тебе коньяку дам. - Ладно. А
сколько? - Много! Сначала немного коньяка, потом много ремня, а потом хоть залейся.
- Ха. - Ху! Ты что, с управлением не справился? Или действительно не заметил? Не
поверю. - Мить, я на этого "полицейского" спецом налетел, - сознаюсь я. - Погоди! Я в
журнале тест-драйв читал, что там они "лежачего полицейского" под девяносто проскочили,
и ничего. - Ёлы-палы! Заебись! Так там же профи был! Ты ж на байке четыре месяца всего!
Ну, блядь! Совсем без башки, да? И на чём он там был, ты помнишь? А "Эм-Ти ноль-третий"
твой, это ж родстер! Не эндуро. Так, забыли о ремне, я тебя бронепроводом отхайдакаю.
- Отхайдакай, что ж, за дело. Вообще, давно пора меня отхайдакать, да и мотоцикл ведь...
хана ведь, да, Дим? Я шмыгаю носом, смотрю в окно на Магнитку, на этот город, который
мне стал родным. Блин, ну вот почему я такой дурак? "Ямаху" разбил. - Хана байку, ясен
перец! Деятель... - Митька снова смотрит на меня, я это затылком чувствую, взгляд этот
его. - Это, Ил... Ладно, проехали. Ха, прикинь, а движок-то целый! Вот что значит
технологии, картер литой и вообще. Слышь, Илька, мы его в газонокосилку переделаем!
Точно, будешь теперь на газонах жужжать, бабки отрабатывать. - Ну и ладно, ну и буду!
Подумаешь! У меня в копилке тыщи три, наверное, домой приедем, забери, это мой первый
взнос будет. Ты чего это хмыкаешь? Ты чо, думаешь, я шучу? Хмыкает он! Нет, Димочка,
увидишь: пойду вон на заправку, вон как Лёха. Вчера как раз с ним базарили, говорит,
пять штук имеет да навар ещё. - Глохни мне тут! Навар. Через две недели в школу,
заправщик! Вот как хочешь там себе, Илья, но только ты не думай, что отвертишься, так
вот с гипсом и пойдёшь. - И пойду! Напугал. Останови! Да останови ж ты, я пить хочу,
вон ларёк. - До дому потерпишь, подъезжаем ведь уже. Но Митька вдруг притормаживает,
останавливается (я с удивлением отмечаю, что прямо под знаком) и некоторое время сидит
молча. Я жду. Потом, глядя прямо перед собой, он начинает говорить: - Сижу я сегодня
там у себя, с Аристовым прикидываем, как нам от аудита отскочить. Схемку там одну решаем.
Тут звонок. Петрович... Блядь, Илюшка, я так в больницу летел - не помню ни шиша, на
красный! Всё передумал, обо всём. Губу себе прикусил, блядь, до кровяни. Чувствую - седею.
Если что, думаю... Ну, думаю, только бы живой, хоть какой, только бы живой, сам убью,
думаю. Что ж ты со мной делаешь, я ж чуть... - Ми-ить... прости-и... - А ну! Не
реви! Слёзы побереги. Вот когда я тебя бронепроводом буду обрабатывать, тогда и реви...
чёртик из коробочки. Я, хлюпнув носом, тычусь ему в плечо, Митька поднимает руку,
обнимет меня. Ну что же я за дурак-то?! Прав ведь Митька: нельзя же так, то одно,
то другое, - а он ведь не железный, а я дурак. - Ну, всё, всё. Всё, Илюшка. Сильно
болит, да? - Не-е. Дурак я, Ди-им... - Ты не дурак, ты пацан, без башки ты просто,
как и положено пацану, а дурак я. Дурак, потому что "Ямаху" тебе купил, потому что
разрешаю тебе всё, дурак я и есть. Ну, хватит, Илья! Всё, сказал, держи платок.
- Жалко. Тебя жалко, мучаешься со мной, тёть Варю жалко, Прыгуна, "Ямаху" жалко.
- Хм. А себя, значит, не жалко? Хвалю, самурай! Ладно, поехали. Блин, под знаком я
тормознул, что ли? Точно! Поехали, поехали, хорош с меня на сегодня гаишников. Ох-хо-хо,
всё ж таки ты и деятель! А если бы не было у меня Петровича, что, под суд мне тогда?
Ты ж мелкота, тебя ж не то что к мотоциклу, тебе и скутер-то... Валентино Росси хренов!
Митька специально называет меня так, знает, что я "Доктора" не очень, хотя Вале
тоже на "Ямахе" гоняется. Я болею за Хейдена, и это Митька тоже распрекрасно знает, сам
же у меня над столом постер с Ники повесил. Удивлялся ещё, до чего, мол, мы с Хейденом
похожи, только я свежее и ещё без бородёнки этой его полурэперской. - Ладно, Ил.
Не буду я тебя мучать, цела "М-Тишка" твоя. Ай! Я те! Сиди, сказал, инвалид! Цела...
Клипон левый, рычаг у сцепухи, бак чуть-чуть, а так целая, я снимаю шляпу перед японцами.
- Митька! Я! Ты! Во-още! - Воще, - улыбаясь, соглашается мой Митька. - Завтра мы
её с Петровичем со штрафстоянки заберём. Да не прыгай ты! Кресло раздавишь. И вообще,
рано радуешься: я тебя бронепроводом выпорю - это раз, ну, руку вторую ломать не буду,
ладно, а потом ещё я подумаю, отдать тебе байк или не отдать, - это два. Как ты
навернулся-то? Неужто, и правда, под девяносто ты на этот бугор пошёл? В голосе у
Митьки чувствуется невольное восхищение мной, и не хочет он этого показывать, ещё бы,
но я-то всё равно чувствую это восхищение, я ж Митьку, как себя, знаю, мы же уже целый
год вместе. - Да ну, скажешь тоже, - нет, не буду я врать, я Митьке вообще не вру,
так только - по мелочам. - Нет, Дим, куда мне! Ну, да, дурак я, но не идиот же! Семьдесят.
Я, понимаешь, на него с торможением вышел (баран, чукча!), динамику потерял, блин, и
на "лежак" тут же, не свернёшь ведь, поздно, да и некуда. Вот, прикинь, проскочить-то
я его проскочил и в поворот сразу, а тут заднее ка-ак засвистит, чаттер, блин... Тут
руль забился, моторчик-то. Ну, а я и того... - Запаниковал? - Ну-у, как сказать,
запаниковал. В общем, да. Газанул резко, чуть не закозлил, ёлки! А передачу потерял,
блин, ну и вот... Лёг на левый бок. "Ямаха" из-под меня, а я по асфальту, как по льду,
и на бордюр. - Да. В общем, стандартная чайниковская лажа. Эх, ты, а ещё чёртик из
коробочки! Стыдись! - Стыдюсь. - Хм, "стыдюсь". Всё, приехали. Дом, милый дом...
Ха, смотри, Ил: Женька у подъезда мается! Ну, щас будет тебе... - Это ты ему, что
ли, позвонил? Эх! - А что?! Вот что мне делать-то было? Позвонил. Ёлки, этого
мне щас токо и не хватало! Пока Митька паркуется у подъезда, я стараюсь не смотреть
на Женьку-Прыгуна - стыдно мне. Я деятельно поправляю свою Spidi’вскую куртку - вот тоже,
снимаю шляпу перед ней, если бы не бордюр этот чёртов, ни шиша бы мне и не было бы. Я
тру борозды на левом плече, пытаюсь сковырять с них асфальтовую смолу - а ладно, так
даже прикольней! А Прыгун уже аж на месте подскакивает: так ему невмоготу меня живым
увидеть, и чуть не плачет - вот ведь блин! - Мм-м! Мм! Эм-м! - Да целый я, целый!
Вот ведь тоже... - я показываю Женьке, какой я целый, скалюсь во все свои рекламных
тридцать два. - Всё, не-спе-ши, а то я не-пой-му-ни-че-го! - Ил’я, ты ка-ак, рг’ука,
д’а? Бол’но? Бол’но, д’а? Ка-ак? Да, это Женька, Женька-Прыгун, Попрыгун, Прыгунок.
Женька-Глухарь - ну, это его тут, во дворе так звали до того момента, пока я не появился.
Ну, не все, конечно, но есть тут дебилов парочка. А теперь его все зовут так, как и
положено, Женькой - при мне, по крайней мере. А я ещё зову его Прыгуном. Да только вот
ему-то всё это по барабану: Женька глухой. Когда ему два года было, у них на даче баллон
газовый взорвался, отец Женькин погиб, а сам он оглох, и ожоги ещё получил, и ещё шрам на
плече вот такенный - такие вот дела. А сейчас он достаточно взрослый пацан, большой совсем
и глухой, и говорит еле-еле, да только он всё равно самый лучший из всех пацанов, которых
я только знал в своей жизни, правда, знал-то я всё больше гадов всяких... Вот, а Прыгун
он потому, что подпрыгивает всё время. На месте, на ходу - на бегу, то есть, ведь шагом-то
он почти и не ходит - и даже сидя он умудряется подпрыгивать. Это он так подпрыгивает
оттого, что сказать толком всего не может, если торопится, а он всегда торопится -
Попрыгун, он и есть Попрыгун. - Бол’но, д’а? Ка-ак, Ил’я? - Нет. Не-боль-но. Понял?
Ну, всё, Женька, хорош, хо-рош-ска-кать! - Ладно, Ил, бери его, и идите домой, я
машину поставлю. Э, погоди, шлемак забыл. Митька берёт с заднего сиденья мой шлем,
но не протягивает его мне, а надевает на вихрастую Женькину голову, а тот доволен этим.
- Женька, твоя мама знает, где ты? Митька говорит не по слогам, а всё же Попрыгун
понимает его лучше, чем меня, а всё потому, что когда я говорю с ним, он смотрит не на
мои губы, а в глаза мне. Сейчас он быстро-быстро кивает головой, но Митька всё-таки
говорит мне: - Ил, позвони ему домой, скажи Елене, что он у нас, - с этими словами
он садится в нашу "Импрезу WRX", машет нам с Женькой рукой и отъезжает от подъезда.
страницы [1] [2] [3] . . . [14]
Этот гей рассказ находится в категориях: Любовь и романтика, Мужики и молодые, 18-19-летние
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|